Необъяснимое происшествие, которое Малдер про себя называл «временным разрывом Бакли» по свидетельствам очевидцев имело место в восемь тридцать до полудня, а около одиннадцати неподалеку было найдено тело утонувшего рыбака. Малдер, который несколько лет сотрудничал с отделом особо тяжких преступлений, составляя психологические портреты серийных убийц, не был склонен шутить такими вещами, и тем не менее посчитал это удачным совпадением. Без этой смерти ему бы ни за что не удалось найти основания для поездки на Кейп-Код.
Представители местных правоохранительных органов утверждали, что дело яйца выеденного не стоит, что утонувший рыбак был одиноким алкоголиком, для которого рыбный промысел оставался единственным средством к существованию, а значит гибель его в морских волнах становилась просто вопросом времени, но Малдер настоял на том, что это дело – из тех, что можно и нужно передать в недавно созданный особый отдел. Он знал, что рискует, когда отправлялся в эту поездку. На фото, просочившемся в желтую прессу вместе с короткой заметкой, "путешественник во времени" выглядел совершенно обычным, разве что порядком потрепанным, чем-то смахивающим на бассет-хаунда с его тоскливым взглядом и вечно понурым видом. Если при ближайшем рассмотрении он окажется еще одним пьяницей, наркоманом, не рассчитавшим дозу, или попросту сумасшедшим, первое дело «Секретных материалов» станет и первым гвоздем в крышке их гроба. А им не так уж много и нужно, учитывая, как долго он доказывал необходимость такого отдела.
Поездка через весь материк заняла бы не меньше трех дней, так что он выбрал самолет. Вылетел утром, в Бостоне взял машину напрокат и уже к обеду был в городской больнице Хайяннис, именно сюда по имевшимся у него данным доставили обоих, выловленных в море людей. Решив, что живой и ждать может дольше и внимания потребует более пристального, Малдер сначала наведался в морг.
Он не был патологоанатомом, и знания в медицине имел более чем поверхностные, но даже после беглого осмотра готов был принять на веру все, что прочитал в отчете бостонского судмедэксперта: в курортном городке не нашлось специалистов, а когда на горизонте замаячило вмешательство ФБР, местным властям пришлось пошевелиться. Не нужно было иметь слишком богатое воображение, чтобы представить, в каких выражениях думал о ФБР-овском выскочке бостонский спец, которого оторвали от практических занятий в стерильных, хорошо освещенных лабораториях университета ради вскрытия какого-то пятидесятилетнего пьяницы, утонувшего у самого берега. Разумеется, состава преступления не нашли. Малдер ничего другого и не ждал, но в отчете посещение морга должно было фигурировать, так что сняв с себя эту обязанность, он чувствовал себя намного лучше. Теперь, когда с мертвыми было покончено, он мог обратиться к живым.
Том Бакли. Настоящее это имя или нет, оставалось только догадываться. В базе ФБР не нашлось никого с таким именем, но в этом не было ничего странного, учитывая, что мужчина называл себя гражданином Великобритании. Отправлять же запрос в Интерпол только ради того, чтобы установить личность человека, не совершившего никаких преступлений и не имевшего государственной значимости, только лишь по одной просьбе Малдера никто не собирался. Пришлось удовлетвориться тем, что значилось в медицинской карте, негусто исписанной заметками врача о результатах осмотра. Весьма негусто – покойника изучали тщательнее. Впрочем, оно и понятно: бостонскому специалисту за его работу заплатили, а у «найденыша» не было не только медицинской страховки, но даже десяти долларов на упаковку пластыря, которым обильно заклеили его ссадины. Да что там деньги – у него и штанов-то не было, если верить описи. Не удивительно, что убедившись в отсутствии у пациента значительных увечий, эскулапы мечтали поскорее от него избавиться. Но вынуждены были оставить в больнице, в ожидании «ревизора» в лице агента ФБР. И конечно, совсем не странно, что и тут его встретили без всякого ликования и фейерверков.
Больница города Хайяннис оказалась на удивление приличным местом, несмотря на малые размеры и очевидную нехватку средств на дорогое оборудование. Это легко объяснялось. Курортный город жил на доходы от визитов туристов, все местные работали в организации досуга, и в случае серьезных проблем со здоровьем предпочитали лечиться в Бостоне. А для того, чтобы избавиться от насморка или наложить гипс дорогое оборудование не требуется.
- Палата двести четырнадцать. Налево по коридору до конца, - вежливо ответила ему медсестра за стойкой, и по ее колючему взгляду и раздраженной улыбке Малдер понял, что вежливость была скорее профессиональной привычкой, чем демонстрацией расположения. Причем именно эта женщина привыкла отвечать на телефонные звонки, когда лица ее никто не видит и все решают интонации голоса.
- Спасибо, вы очень добры.
Она не была добра к нему, и знала, что он заметил. Малдер надеялся, ей стало стыдно за свое поведение, но оборачиваться, чтобы убедиться в этом, не стал.
Палата Тома Бакли была рассчитала на двоих, но вторая койка пустовала: Малдер оказался прав, предположив, что тут никто не болеет настолько серьезно, чтобы угодить в больницу. Человек, сидевший на кровати в окружении подушек, поднял на него взгляд и отложил в сторону книгу, которую читал. Несмотря на ссадины на лице и слегка заплывший глаз, он казался вполне здоровым. И на гостя из будущего совсем не походил.
- Мистер Бакли? - Малдер дождался утвердительного кивка и достал из кармана пиджака удостоверение. – Федеральный агент Малдер. Я здесь, чтобы задать вам несколько вопросов.
